Это было странное место. Ветви деревьев сплетались, образовывая узоры, трава была свежая, в воздухе витал легкий запах дождя, скальною грядою дыбился хребет. Мы всемером шли уже около недели, до ближайшей деревни 3 дня пути, консервы иссякали, а сеть давно пропала, но мы продолжали двигаться вперёд. Бурные реки текли сквозь лабиринты суши, а на глыбах красовались рисунки, как будто над ними трудился самый искусный камнерезчик. Ребята остановились разглядеть их поближе, но у нас не было на это времени, надо было идти быстрее, чтобы успеть до темна разбить лагерь в безопасном месте.
До заката мы не успели, пришлось ночевать в лесу. Теперь в этих ветвях нам что-то мерещилось каждую минуту, гусиной кожей покрывалось все наше общее тело, а мурашек на каждом было столько же, сколько звёзд в галактике. В беспокойстве мы всё-таки погрузились в царство сна.
В предрассветный час Артур всех разбудил. Он был уже собран, рюкзак лямками впивался ему в плечи. Он приказал нам собираться быстрее, сообщив что обнаружил находку. Нам хватило меньше 10 минут, чтобы собрать свои пожитки и последовать за ним. Не сказать, что сон совсем покинул наши тела, поэтому из груди доносился то ли хрип, то ли храп. Вскоре мы добрели до безымянного озера, на берегу которого стоял полуразрушенный храм. Эту картину нужно созерцать воочию: обвалившиеся стены, поросшие мхом каменные породы, выцарапанные на стенах надписи. Они пугали меня больше всего, я хорошо знал сербский и кажется это был именно он. Во всяком случае с сербского эти надписи переводились как крики о помощи. И именно в ту секунду я моментально осознал: в этом древнем месте бог мертв.
Монументы и арки из черного камня будто воздвигли колоссы, густая лоза, которой поросло почти все внутри строения оплетала нашу обувь, но мы были готовы мириться и с этим, ведь я давно не видел такого обезумевшего взгляда и горящих интересом глаз у Алекса и Марго с тех пор как они повстречали друг друга.
У меня же на языке будто слюною застывали обрывки незаконченных фраз, а в голове лишь одна мысль: кто и зачем их тут оставил?
Переведя глаза в самую темную и непроглядную часть этого храма, я увидел неморгающие глаза, смотрящие прямо на нас. Едва я хотел закричать, я увидел, как Алекс обнялся с Марго, а Артур словно покошенный пал на колени молясь и рыдая.
Я наблюдал за этим словно из-под воды. Не знаю, как описать это точнее. Пятеро ребят, ничего не произносив, повернули назад. Я твердо решил, что никому не расскажу о произошедшем здесь и был уверен в остальных.
Алекс с Марго поженились и переехали в Мексику, Артур через год утонул, а я, спустя 7 лет, решил вернуться в то злополучное место. По приезде я перестал замечать странности, они будто исчезли и все-таки решился войти в тот храм еще раз. Почти ничего не изменилось, все те же колонны, надписи, все тот же заросший лианами пол. Страх будто бы спал. Я окончательно убедился в том, что здесь нет ничего страшного, даже рискнул искупаться в озере. Спустя еще пару часов я заметил, что часы начали идти неправильно. Они идут вперед или назад на несколько минут, и я не мог объяснить этот феномен. Потом заметил, что отражение в битых стеклах храма начало искажаться, я видел не себя, а кого-то другого. Я стал видеть тени и слышать шепоты в темноте. Ощущал, что кто-то или что-то следит за мной.
Я твердо решил, что мне нужно делать отсюда ноги, но куда бы я ни шел – север, юг, запад или восток – все время возвращался к храму. Сейчас идет 862 день, а я все еще ищу выход. Еще во время первой экспедиции я понял, в этом месте бог мертв.
До заката мы не успели, пришлось ночевать в лесу. Теперь в этих ветвях нам что-то мерещилось каждую минуту, гусиной кожей покрывалось все наше общее тело, а мурашек на каждом было столько же, сколько звёзд в галактике. В беспокойстве мы всё-таки погрузились в царство сна.
В предрассветный час Артур всех разбудил. Он был уже собран, рюкзак лямками впивался ему в плечи. Он приказал нам собираться быстрее, сообщив что обнаружил находку. Нам хватило меньше 10 минут, чтобы собрать свои пожитки и последовать за ним. Не сказать, что сон совсем покинул наши тела, поэтому из груди доносился то ли хрип, то ли храп. Вскоре мы добрели до безымянного озера, на берегу которого стоял полуразрушенный храм. Эту картину нужно созерцать воочию: обвалившиеся стены, поросшие мхом каменные породы, выцарапанные на стенах надписи. Они пугали меня больше всего, я хорошо знал сербский и кажется это был именно он. Во всяком случае с сербского эти надписи переводились как крики о помощи. И именно в ту секунду я моментально осознал: в этом древнем месте бог мертв.
Монументы и арки из черного камня будто воздвигли колоссы, густая лоза, которой поросло почти все внутри строения оплетала нашу обувь, но мы были готовы мириться и с этим, ведь я давно не видел такого обезумевшего взгляда и горящих интересом глаз у Алекса и Марго с тех пор как они повстречали друг друга.
У меня же на языке будто слюною застывали обрывки незаконченных фраз, а в голове лишь одна мысль: кто и зачем их тут оставил?
Переведя глаза в самую темную и непроглядную часть этого храма, я увидел неморгающие глаза, смотрящие прямо на нас. Едва я хотел закричать, я увидел, как Алекс обнялся с Марго, а Артур словно покошенный пал на колени молясь и рыдая.
Я наблюдал за этим словно из-под воды. Не знаю, как описать это точнее. Пятеро ребят, ничего не произносив, повернули назад. Я твердо решил, что никому не расскажу о произошедшем здесь и был уверен в остальных.
Алекс с Марго поженились и переехали в Мексику, Артур через год утонул, а я, спустя 7 лет, решил вернуться в то злополучное место. По приезде я перестал замечать странности, они будто исчезли и все-таки решился войти в тот храм еще раз. Почти ничего не изменилось, все те же колонны, надписи, все тот же заросший лианами пол. Страх будто бы спал. Я окончательно убедился в том, что здесь нет ничего страшного, даже рискнул искупаться в озере. Спустя еще пару часов я заметил, что часы начали идти неправильно. Они идут вперед или назад на несколько минут, и я не мог объяснить этот феномен. Потом заметил, что отражение в битых стеклах храма начало искажаться, я видел не себя, а кого-то другого. Я стал видеть тени и слышать шепоты в темноте. Ощущал, что кто-то или что-то следит за мной.
Я твердо решил, что мне нужно делать отсюда ноги, но куда бы я ни шел – север, юг, запад или восток – все время возвращался к храму. Сейчас идет 862 день, а я все еще ищу выход. Еще во время первой экспедиции я понял, в этом месте бог мертв.