Валентин Григорьевич Тернявский. Не хочу думать об его уходе, хочу сохранить воспоминания, как отложенную реальность, к которой можно вернуться и договорить недосказанное.
Познакомились мы с ним много лет назад. Дело было еще в литературно-драматической редакции Центрального телевидения. В какой-то момент после реорганизации, а был это 1987 год, в редакцию были приглашены работать несколько достойных и профессиональных людей, фамилии которых прежде слышала, но знакома ни с кем не была. Не знаю, все ли пришли одновременно или по очереди. Не буду придумывать. Но однажды в коридоре 11 этажа Останкино, где находилась лит-драма, увидела интеллигентного и элегантного человека, очень доброжелательного, это ощущалось сразу, даже до знакомства. У кого-то спросила:
- А это кто?
- Валентин Григорьевич Тернявский!
Он был не просто автор, редактор, телевизионный журналист. Он был музыкант и знаток музыки. Когда у человека на телевидении есть еще первая профессия - это важно. У Тернявского была музыка, которую он знал, понимал и исполнял на фортепиано. А еще он умел рассказать о ней на телевидении.
В тот период в лит-драме возник видеоканал «Слово», многочасовой эфир которого включал в себя сюжеты о литературе, музыке, театре, изобразительном искусстве. И когда в этом большом эфирном пространстве возникали материалы, подготовленные Валентином Тернявским и Андреем Торстенсеном, то это воспринималось как отдельное художественное произведение внутри большого телевизионного альманаха. Вообще в тот период в эфире Центрального телевидения стали возникать разные по форме программы, которые в каком-то смысле действительно явились новым «словом». Они были предтечей творческой свободы. Именно тогда стало возможным что-то пробовать, что-то предлагать, и это воспринималось с интересом. И вот меня пригласили в большую группу сотрудников редакции, которая делала видеоканал» Слово». Там мы и пересеклись с В.Г.Тернявским. Общение с ним было всегда содержательно и интересно. Он делился своими впечатлениями, проявлял интерес, в частности и к моей работе, и уже одно это вселяло уверенность. Общался на равных, никогда не проявляя своего превосходства.
Но хорошего много не бывает…Случилась еще одна реорганизация…
А потом мы встретились в 1991 году уже на Российском телевидении в творческом объединении «Лад». Это была редакция по литературе и искусству. На вновь созданном телевидении была поразительная творческая атмосфера, когда работа была не просто работа, но и удовольствие, но с техникой было очень сложно. Ее просто не хватало, - арендовали полупрофессиональные камеры и монтажные в удаленных районах Москвы. Но как было интересно!
Через некоторое время Валентин Григорьевич Тернявский стал главным редактором «Лада». Он был очень хороший руководитель. Валентин Григорьевич никогда не прекращал заниматься творческой работой, продолжал делать программы, но это ни в коей мере не мешало ему быть в курсе всего, что происходило в редакции. Он знал, кто что делает, отсматривал все программы, к нему можно было придти посоветоваться, обсудить, даже выразить несогласие, не боясь, что это отразится на профессиональных отношениях. Он умел слушать и слышать, он никогда не изображал из себя начальника, он им был, потому, что его понимание, знание, вкус, - вызывали доверие. Доверяли его исключительной порядочности и воспитанности. Я никогда не слышала, чтобы он повышал голос. К нему в кабинет мог зайти любой сотрудник, независимо от того, какую должность занимал. Не надо было сидеть в очередях по записи. Если он был занят или что-то смотрел, заходили позже. Он проявлял к коллегам не формальный, а искренний интерес. Он давал свободу выбора. Сколько благодаря нему и его решениям, удавалось сделать. Придешь к нему что-то пробурчишь неуверенно, даже не надеясь, что вопрос можно решить. Ну, например, идет Чеховский фестиваль. Приехал Петер Штайн. Привез «Вишневый сад». А еще Отомар Крейча тоже привез «Вишневый сад». А еще румынский режиссер Андрей Щербан тоже привез «Вишневый сад». И организаторы фестиваля разрешают снимать, но техники нет…
- Это же нельзя не снять, - говорил Валентин Григорьевич.
- А где же достать камеру? И еще на сегодня все операторы заняты...
Но он решал эти вопросы, и все получалось. И делали программу «Вишневый сад. Три версии», где было много сцен и интересных интервью.
Тернявский был щедрый на идеи человек. Иногда говорил:
- Катя, я бы с удовольствием сделал сам, но, к сожалению, времени нет. Сделайте Вы.
Так он обратил мое внимание на дирижера поразительного таланта Евгения Колобова. Я сразу не послушалась, но всегда помнила об этом совете. И потом много снимала Колобова и его театр.
Тернявскому были неведомы чувства ревности и недоброжелательности. Он отдавал много больше, чем получал взамен. Зато ему было ведомо чувство благодарности к своим учителям, сокурсникам, людям, которые в какой-то момент жизни оказались в поле его зрения, а он потом находил им место в своей душе на долгие годы.
Довелось мне бывать на чудесных праздниках, который Валентин Григорьевич и его прекрасная жена Люда (сама журналист, с которой любят работать многие очень известные люди) устраивали по поводу круглых дат Тернявского. Каких разных гостей из разных периодов его жизни можно было там встретить. Валентин Григорьевич не ждал, когда кто-то, преодолев смущение, что-то скажет в его адрес, потому что он сам начинал говорить. Не о себе, а о тех, кто пришел. Таким образом всех со всеми знакомил. И всем было хорошо. И потом все начинали говорить не потому, что надо сказать, а потому, что хочется.
В конце 1997 года наступило другое время – время телеканала «Культура». Возникло все неожиданно, быстро, без подготовки. И Тернявский по приглашению Михаила Ефимовича Швыдкого, который стоял у истоков создания канала и был его первым руководителем, возглавил музыкальное направление. Тернявский сразу придал масштаб музыкальным эфирным событиям. На экране появился конкурс Чайковского. Внимание привлекли участники, исполнение, характер соревнования, а не часто меняющаяся картинка. И уже тогда было понятно, что музыка станет очень важным действующим лицом телеканала «Культура».
Еще в самом начале существования канала, была организована съемка концерта на сцене Большого зала Консерватории, которым дирижировал Евгений Светланов, рапсодию Гершвина на рояле играл Валентин Тернявский, Лариса Долина и Александр Градский исполняли шлягеры ХХ века. По темпераменту и накалу это был запоминающийся концерт. Я и прежде знала, что Валентин Григорьевич музицирует, исполняет музыку любимых композиторов не только у себя дома, но и камерных концертных залах Москвы, но что он будет играть на большой сцене с большим оркестром, не имея постоянного опыта подобных выступлений, да еще вместе со Светлановым, не догадывалась… Сотрудники телеканала сидели на балконе и видели, и слышали, что происходило на сцене и в партере, какой неимоверный восторг публики сопровождал этот концерт, где соединились разные жанры и классической, и эстрадной сцены в исполнении больших мастеров.
Тернявский никогда не роптал на судьбу. Во всяком случае, я не слышала. А поводов было немало. То, с каким достоинством Валентин Григорьевич и Люда сохранили интерес к жизни, к творчеству, к другим людям, вызывало восхищение.
Я никогда не задумывалась, сколько ему дет. Он всегда оставался таким, каким я его увидела впервые. Подтянутым, элегантным и невероятно доброжелательным. Так и останется навсегда…